Американские ученые нашли участок мозга, который отвечает за азарт. Патологические игроки, оставляющие в казино последние деньги, могут вздохнуть спокойно — они ни в чем не виноваты, это просто физиология. И не они одни: еще немного, и наука окончательно освободит человека от неприятной необходимости отвечать за свои проступки.
Азартная патология
Страсть к азартным играм современная психиатрия относит к так называемым нехимическим формам зависимости. Помимо азартных игр в эту диагностическую категорию попадают все дурные привычки, не связанные с употреблением психоактивных веществ: патологическое обжорство (булимия), расточительность (импульсивные покупки), неумеренность в сексе и даже в занятиях спортом (сексуальная и спортивная зависимость). Все эти пороки объединяет одно — человек чувствует себя неспособным противостоять искушению, поддается своей страсти непроизвольно, вопреки сознательному намерению. Он ведет себя как наркоман, которому нужна очередная доза: идет на все, чтобы пережить необходимое ему состояние, а когда «запой» проходит, испытывает раскаяние и чувство вины.
Люди, которым психиатры ставят диагноз «патологическое пристрастие к азартным играм», начав играть, не в силах остановиться. Они могут за один вечер проиграть целое состояние, а потом залезают в долги, закладывают имущество родственников и рано или поздно оказываются на социальном дне, а порой и за решеткой. Иногда, в периоды раскаяния, уступая уговорам родных, они дают зарок больше никогда не играть и действительно могут некоторое время удерживаться от своей дурной привычки, то есть быть, как выражаются алкоголики, «в завязке». Но рано или поздно они срываются, и все повторяется. Обычно толчком к очередной запойной игре служат любые стрессовые ситуации или трагические события — от неприятностей на работе до гибели близких. В ситуации, когда алкоголик с горя напивается, патологический игрок может от отчаяния проиграть деньги, отложенные на похороны матери.
Иррациональное поведение азартных игроков уже давно привлекало внимание исследователей. Впервые случай патологической страсти к игре был рассмотрен Фрейдом в работе «Достоевский и отцеубийство». Основой психоаналитического толкования одержимости игрой является идея о том, что игроком движет бессознательное желание проиграть — почувствовать себя жертвой несправедливости и пережить раскаяние и угрызения совести. Истоки такого поведения лежат в детстве — в нарушении взаимоотношений ребенка с родителями: игра может быть способом вернуть материнскую любовь или средством наказать себя за недозволенные чувства по отношению к матери.
Венгерский психоаналитик Шандор Ференци выдвинул другое объяснение, которое получило название «гипотеза инфантильного всемогущества». Ференци считал, что совсем маленький ребенок не догадывается о своей беспомощности. Лежа в кроватке, он управляет поведением взрослых, повелевая кормить, переодевать и развлекать маленького тирана. Со временем, когда ребенок учится ходить, падает и ушибается, иллюзия всемогущества начинает рассеиваться. Большинство из нас теряет чувство всемогущества к детсадовскому возрасту. Но время от времени оно вновь оживает — например, во время игры, когда игрок впадает в иллюзию, будто он может угадать номера, которые должны выпасть. Каждому, кто когда-нибудь играл в казино или на бирже, знакомо это чувство абсолютной уверенности в успехе, которое является отголоском инфантильного всемогущества.
Помимо психоаналитических существуют и другие объяснения поведения игроков. Страсть к игре связывают, например, с склонностью к риску или потребностью в острых ощущениях. Социологические исследования показывают, что в азартные игры чаще всего играют люди двух типов. Большая их часть имеет очень спокойные и даже скучные профессии (бухгалтер, библиотекарь, ветеринар), а остальные заняты профессиональной деятельностью, связанной с высоким риском (полицейские, биржевые маклеры, хирурги). Первые делают это из-за нехватки острых ощущений в повседневной жизни, а у вторых склонность к риску является, по-видимому, устойчивой чертой характера.
Эксперимент доктора Геринга
На прошлой неделе в журнале Science появилось сообщение о прорыве в области понимания нейронных механизмов азартной игры. Исследователи из Мичиганского университета установили, что во время игры мозг оценивает ее результаты в течение четверти секунды и мгновенно принимает решение продолжать ли игру, делать ли следующую ставку. Процесс принятия решений происходит автоматически, бессознательно. Причем каждый раз, когда мозг оценивает результат предыдущей игры как проигрыш, игрок вместо того, чтобы остановиться, делает следующую, более рискованную ставку.
Психолог Уильям Геринг, проводивший эксперимент, полагает: «Мы привыкли считать себя разумными существами, поступающими рационально. Но, оказывается, в некоторых ситуациях мы принимаем решения автоматически. В каком-то смысле наш мозг работает быстрее, чем мы успеваем соображать. Особенно он торопится принять решение в ситуации неудачи. Когда мозг оценивает ситуацию как проигрыш, он мгновенно пытается исправить положение. А в игре единственной возможностью сделать это является следующая ставка».
В эксперименте, который провел доктор Геринг, приняли участие добровольцы — шесть мужчин и шесть женщин, на которых надевали специальные шлемы, позволяющие регистрировать активность мозга во время игры. Игра состояла в том, что испытуемые делали ставки по 5 или 25 центов на то, что на электронном табло загорится одна из цифр — 5 или 25. Задача участников эксперимента состояла в том, чтобы попытаться выиграть как можно больше денег: если делать ставки по 5 центов, то меньше риск проиграть, но много не выиграешь; если же ставить каждый раз четвертак, можно и выиграть, и проиграть гораздо больше.
Выяснилось, что даже у испытуемых, первоначально придерживавшихся осторожной стратегии, после нескольких проигрышей наблюдалась тенденция к увеличению ставок — они входили в азарт, пытаясь отыграться. Всплеск мозговой активности регистрировался через 265 миллисекунд после того, как испытуемые видели результат игры. Источником активности был участок коры головного мозга, расположенный между двумя полушариями, так называемое мозолистое тело. «Существует несколько теорий относительно функций мозолистого тела, — сообщает Геринг. — Одна из гипотез состоит в том, что этот участок мозга отвечает за распознавание ошибок. Наши результаты опровергают это предположение».
Теоретически выигрыш 5 центов является ошибкой по сравнению с возможным выигрышем 25 центов. Однако мозг реагировал иначе. В тех случаях, когда испытуемые ставили 5 центов на одно из чисел и выпадало именно это число, их мозг реагировал точно так же, как в тех случаях, когда они выигрывали 25 центов. Равным образом проигрыш 5 центов вызывал точно такую же электрическую активность мозга, как и проигрыш 25 центов.
С точки зрения исследователя, это означает, что участок мозга, отвечающий за оценку ситуации как удачи или неудачи, принимает решение по принципу «все или ничего», не признавая полутонов. Во многих экстренных ситуациях, считает Геринг, такой механизм оправдан. Например, если мы идем по шаткому мостику над пропастью, бесполезно оценивать опасность в процентах — нужно мгновенно решить, на какую доску не следует ставить ногу. Такой механизм мгновенного принятия решений совершенно необходим людям опасных профессий, например летчикам или пожарным. Однако в случае азартной игры он не срабатывает, поскольку предполагает мгновенную автоматическую реакцию на неудачу. И такой реакцией, как правило, является следующая, более рискованная ставка.
Ген риска
Эксперимент доктора Геринга объясняет тот факт, что некоторые люди, садясь за игровой стол, могут встать из-за него только после того, как проиграют все до копейки. Однако он не объясняет, почему не все ведут себя именно так.
Азартные игры как форма досуга и развлечения существуют повсеместно, и подавляющее большинство людей иногда играют в казино, на игровых автоматах, ходят на бега, бьются об заклад и покупают лотерейные билеты. Однако число тех, кого считают патологическими игроками, в большинстве стран, где проводились соответствующие исследования, постоянно. Оно составляет 3,7 % населения, причем независимо от того, Монте-Карло это, Лас-Вегас или какой-нибудь заштатный Мухоедовск без казино или ипподрома. Кстати, канадские власти специально провели соответствующее исследование в провинции Онтарио, где в 1993 году было принято решение открыть казино. В ходе семилетнего мониторинга исследователи из университета Виндзора выяснили, что число людей, неспособных противостоять страсти к игре, с тех пор не увеличилось, хотя 82% местных жителей за это время хотя бы раз посетили казино.
Правда, есть и противоположные примеры. Так, в калифорнийском курортном городке Палм-Спрингс, где предпочитают селиться обеспеченные пенсионеры, патологических игроков в три-четыре раза больше, чем в среднем в США. Психолог Гэри Ланж, сертифицированный консультант по проблемам азартных игр, утверждает, что причина этого всплеска — сочетание сразу трех факторов: во-первых, наследственной предрасположенности; во-вторых, скуки, одиночества и хронической душевной боли, неотступно сопровождающих многих пожилых американцев; в-третьих, наличия в радиусе 50 миль от Палм-Спрингса сразу пяти казино.
Что касается генетической предрасположенности, то попытки выделить «ген азартных игр» предпринимаются уже в течение нескольких лет. Пока удалось лишь обнаружить нечто похожее на «ген риска», да и то у крыс.
Грех по-научному
В последние годы все более популярной становится тенденция рассматривать большинство человеческих пороков и страстей как психические заболевания. То, что раньше считалось грехами или просто слабостями (агрессивность, жадность, расточительность, обжорство, пьянство, неумеренное увлечение азартными играми или любовными похождениями), в последнее время все чаще признается болезнями. А у любой болезни должны быть какая-нибудь естественная причина и свой физиологический субстрат.
У некоторых человеческих пороков такой субстрат обнаружить легко. Например, алкоголизм и наркомания рассматриваются современной медициной как формы химической зависимости. Считается, что некоторые химические вещества (спирт, героин, амфетамины, барбитураты и т.п.) способны воздействовать на организм, вызывая привыкание. В других случаях физиологический субстрат обнаружить труднее, но тут на помощь приходит бурно развивающаяся генетика. В научной печати то и дело появляются бодрые рапорты о том, что найдены наконец ген или группа генов, отвечающих за предрасположенность к шизофрении, гомосексуализму, агрессивности, депрессии, самоубийству, серийным убийствам...
В отношении нехимических зависимостей тоже проделана большая работа. Неконтролируемое стремление покупать ненужные вещи, или патологическая расточительность, признано одним из проявлений депрессии, вызванной недостатком в организме химических веществ, отвечающих за хорошее настроение. Булимия, или патологическое обжорство, объясняется нарушением обмена веществ, связанным со стрессом и низкой самооценкой.
Сексуальная распущенность, согласно исследованиям американских психиатров, имеет генетическую природу. Ученым удалось выяснить, что у пациентов, страдающих от «неконтролируемого желания вступать в кратковременные сексуальные отношения с разными партнерами, с использованием проституток, порнографии или своего служебного положения для принуждения к сексу», родители тоже, как правило, имеют те или иные отклонения в поведении: алкоголизм, наркомания, нарушения закона, случаи насилия или самоубийства. Из этого ученые делают вывод, что родители передали свои генетические мутации детям, которые теперь просто не в силах противостоять желанию залезть под юбку секретарше. Их, несчастных, нужно лечить от этого расстройства психотропными препаратами и сеансами групповой психотерапии.
Помимо «гена азартных игр» осталось обнаружить только гены взяточничества, уклонения от алиментов и злостной неуплаты налогов. И тогда наука сможет наконец вздохнуть с облегчением — она объяснит человека до конца.
Вы азартный человек?
Иван Рыбкин, председатель Социалистической единой партии:
- В молодости любил играть в преферанс, очко или вист. Я был молодым кандидатом технических наук, больших денег у меня не было. Играли в основном на ящик мандаринов и на бутылку коньяка. И когда проигрывал, то на семейном бюджете это не сильно сказывалось. Просто это было бесшабашное времяпрепровождение и некое гусарство.
Александр Файфман, режиссер:
- О, я азартен! Поэтому не играю на компьютере — это очень затягивает, не хожу в казино — это затягивает еще больше. Я азартен по жизни, в отношениях с людьми. А еще больше на дорогах, и ничего не могу с собой поделать.
Татьяна Толстая, писатель:
- Я лишена азарта и не люблю выигрывать даже в шахматы. Никогда не была ни в одном игорном доме. Но я понимаю, что человечеству необходимо играть. Человек так устроен. Есть и пассивное наблюдение за чужой игрой, например за спортом, — делать что-то хочется.
Владимир Жириновский, вице-спикер Госдумы:
- Я человек азартный, но всегда вовремя могу себя остановить, если почувствую подвох или опасность. Наверное, из-за этого я никогда помногу не выигрывал, но и не проигрывал тоже.
Марк Захаров, главный режиссер театра «Ленком»:
- Я спокойно отношусь к игре. Думаю, она не должна превращаться в некую доминанту, иначе это опасно. А игорные заведения я не люблю, предпочитаю играть дома с друзьями в покер.
Дмитрий Рогозин, председатель комитета Госдумы по международным делам:
- В свое время я был готов рискнуть всем. Даже головой. Особенно мне нравится очень быстро водить машину. А в политике игроков вполне достаточно, иначе успеха и не добиться. Надо любить и уметь рисковать.
Семен Кукес, президент Тюменской нефтяной компании:
- Да, но я всегда стараюсь контролировать и азарт, и эмоции. И если рискую, то стараюсь всегда оправданно рисковать. А игры по принципу «повезло — не повезло» неинтересны.
Гарри Бардин, режиссер-мультипликатор:
- Я безумно азартен — до авантюризма. Но я направляю свой азарт в нужное русло — на работу. В казино я не был ни разу. И знаю, что если научусь играть в преферанс, то мне конец.
Георгий Сатаров, президент фонда «Индем»:
- Я очень редко играю в преферанс, и играю, конечно же, на деньги. Но я никогда сильно не проигрывался, вещей на кон не ставил, и жена относится к моему увлечению спокойно.