Полковник Иван Марич был фаворитом императрицы Екатерины Второй. Расстались они по-хорошему. Место Марича занял другой красавец, а «разжалованный» полковник получил в подарок уездный городок Шклов с двенадцатью деревнями. И первым делом организовал там картежную «академию». Под игорные залы он отвел лучший дворянский дом, а над ним надстроил этаж — специально для входящего в моду бильярда. Летом окна держали настежь, и стук шаров стал главной достопримечательностью ранее тихого Шклова.
Вскоре карточный клуб Марича получил российскую известность. Отлаженный порядок и обилие богатых партнеров привлекли сюда искателей приключений из Москвы, Киева, Ростова и даже с Урала. Появились первые публикации в развлекательных и скандальных рубриках столичных газет. Писали, например, о такой истории...
Некто Батурин, помещик из Нижнего Новгорода, целую неделю играл в бильярд с капитаном Масловским, офицером гвардейского полка, человеком состоятельным и корректным. Играли в «американку», как правило, до третьих петухов, а затем уезжали отсыпаться в Залесье, где «главный академик» оборудовал для гостей более дюжины домиков. Игра шла почти дружеская, но однажды кончилась ссорой и вызовом на дуэль. А причина-то была смехотворной. После двадцати или тридцати партий уставший Масловский потерял счет шарам и, забив решающего, об этом не заявил, а продолжал играть, как ни в чем не бывало. Вскоре он неудачно пробил, и «свой» улетел за борт. Снимая с полки штрафного, капитан обнаружил, наконец, что партия давно выиграна.
Но Батурин так не считал: «Вы, — утверждал он, — свою викторию прозевали, а теперь должны выставить шарик. Стало быть, надо еще один забивать». Масловский в сердцах что-то сказал, Батурин не уступил... Слово за слово, а через минуту их уже успокаивали другие игроки, которые тут же были записаны в секунданты.
Стреляться решили на следующий день после обеда, чтобы чуток поспать. Определили место — поляну у Залесья. Через старшину зала дуэлянты известили хозяина, письменно предложив ему быть в деле главным судьей. Назначенный час Батурин проспал. Секунданты, обещавшие разбудить, спали еще крепче. Открыв, наконец, очи, новгородский помещик с ужасом обнаружил, что позорно опаздывает на поединок. Он второпях оделся, отыскал извозчика и покатил в лес. «Очевидно, никого не застану», — думал он по дороге, не представляя, как выпутаться из столь щекотливого положения. Но
Батурин зря волновался. Масловский и два его секунданта преспокойно сидели вокруг широкого пня. Они понтировали, а банк метал Марич. Все были так увлечены, что отмахнулись от сыпавшего извинениями помещика, как от назойливой мухи:
«Садись и не мешай, все равно твоих секундантов нету...»
Батурин не любил штосс, считая эту игру слишком азартной. Как-то еще в польском походе он проиграл офицерское жалование на год вперед. Причем, за один вечер. И сейчас не стал бы понтировать, но захотел перед дуэлью испытать судьбу...
Рука сама скользнула в карман, где лежала взятая «на счастье» колода. Она находилась как раз на уровне сердца, но дворянин Батурин не признался бы даже себе, что положил ее для защиты от пули. Он отыскал любимую карту — девятку червей и бросил рубашкой вверх на сосновый пенек:
«Господа позволят поставить карточку?»
- Валяйте, сегодня вы именинник! — весело откликнулся Марич, — чай, не каждый день стреляться приходится...
Когда, наконец, подъехали секунданты, Батурин крепко выигрывал. Как говорится, «масть покатила». Любой фортель сходил ему с рук. Он ставил «на вздержку» и «по копейке», уменьшал или удваивал куш, но постоянно угадывал. Его карты открывались «в сонниках», либо в «четвертых», а если и выпадали «по затяжке», то всегда на левую сторону.
Поскольку все ехали в лес, а не в клуб, наличных денег оказалось немного. Играли на запись с возвратом долгов на следующий день. Когда же Марич заявил, что пора приступить к делу, в большом проигрыше оказался один Масловский. Он задолжал двадцать одну тысячу, причем, все — своему противнику в поединке. Капитан не стал настаивать на продолжении игры и, сказав «расчет поутру!», вышел на центр поляны.
Секунданты отмерили шесть шагов, обозначив барьеры воткнутыми в землю шпагами. «Ну, друзья, желаю удачи!» — напутствовал дуэлянтов Марич, словно приглашая их поиграть в карты.
- Расходитесь!
Масловский и Батурин проверили доставшиеся по жребию пистолеты, а затем, подняв стволы, отошли от шпаг метров на двадцать. Дождавшись следующей команды: «Сходитесь!», начали сближение. Посреди дистанции Масловский начал опускать пистолет... Зная, что капитан — прекрасный стрелок, Батурин решил опередить. В прорези прицела он ясно видел фигуру Масловского. Грянул выстрел, но пуля только чиркнула по плечу противника. Капитан даже не покачнулся, лишь скептически оглядел рукав и ускорил шаги.
Следуя суровому правилу дуэли, помещик приблизился к барьеру и стал ждать ответного выстрела. Он понимал, что с шести шагов соперник не промахнется. Теперь Батурин думал только о том, чтобы сохранить достоинство. С видимым спокойствием он осматривал эфес шпаги, пометившей границу бытия... и тут вспомнил о лежащих в кармане картах. «Если сверху красная, он меня не убьет...» Торопливо достав колоду, перевернул крайнюю карту. «Девятка червей!» С этой красотки началась его победная серия в штоссе. Неожиданно он услышал голос Масловского:
- Будь я проклят, если стану стрелять! Может, кто-нибудь скажет, кому тогда отдавать карточный долг? Покойнику? — И капитан бросил наземь оружие.
- Вы отказываетесь продолжать дуэль? — с видимым удовольствием спросил Марич.
- А вы рассудите, полковник, имею ли я право убить партнера, с которым покуда не рассчитался.
- Но я же стрелял...
- Вам-то что, — с усмешкой отвечал Масловский, — вы с чистой совестью могли меня хлопнуть. Теряли бы только деньги. Считайте, бросили бы в печь двадцать одну тысячу. Могли бы позволить такую роскошь... Но Боги отвели вашу руку, и теперь свой выигрыш вы получите в срок.
- Тогда делу конец, — сказал Марич и направился к лошадям. А секунданты подхватили под руки дуэлянтов и развели по пролеткам. «Удивительная штука — игра, — думал между тем Батурин, все еще не веря, что видит небо с земли. — Выходит, я выиграл куда больше, чем эти деньги...» Поглядев на руки, он обнаружил, что все еще сжимает в ладони изрядно помятую девятку червей. Незаметно для всех он разгладил счастливую карту и бережно опустил в карман сюртука.
Комментарии:
В скором времени выложу здесь наиболее интересные главы.