Сначала общественное, потом личное.

 

«Что наша жизнь? Игра!»

Лашманов Влад. Что наша жизнь — игра!Эти строки из эпиграммы, написанной Пушкиным 170 лет тому назад, можно в известной мере отнести и к самому автору, страстному, увлекающемуся человеку, азартному игроку:

Поэт-игрок, о Беверлей-Гораций,
проигрывал ты кучки ассигнаций,
И серебро, наследие отцов,
И лошадей, и даже кучеров -
И с радостью на карту,
на злодейку,
Поставил бы
тетрадь своих стихов...

В карты тогда играло все великосветское общество обеих столиц.

«В Москве составилось общество богатых игроков... Он приехал в Петербург. Молодежь к нему нахлынула, забывая балы для карт и предпочитая соблазны фараона обольщениям волокитства».
А в ненастные дни
Собирались они
Часто;
Гнули — Бог их прости! -
От пятидесяти
На сто.
И выигрывали,
И отписывали
Мелом.
Так в ненастные дни,
Занимались они
Делом.

В преферанс во времена Пушкина практически не играли, пик его популярности в России пришелся на вторую половину прошлого века. Серьезные солидные игроки играли тогда в вист и его североамериканскую разновидность бостон.

«Генералы и тайные советники оставили свой вист, чтобы видеть игру, столь необыкновенную».

Это Пушкин пишет в «Пиковой даме» о третьем, решающем дне — когда Германн поставил на карту (как ему казалось, на туза) 188 тысяч.

Играл Германн против банка (который держал Чекалинский) в фараон. Остановимся несколько подробнее на этой игре и происходящих в повести драматических событиях.

Правила фараона чрезвычайно просты: понтер из одной колоды вытаскивает желаемую (известную только ему) карту и кладет рубашкой вверх на стол. Банкомет берет другую колоду, тасует ее и начинает раздавать карты по одной на две кучки. Если карта банкомета, равная по номиналу карте понтера, ляжет налево от него — выигрывает понтер, направо — банкомет.

Игра эта сродни «орел-решка»: вероятность выигрыша и проигрыша одинаковы. Математическое ожидание выигрыша равно нулю (0,5*1 + 0,5*(-1) = 0), а значит, игра является справедливой (безобидной). Здесь, однако, присутствует один нюанс.

При неограниченно долгой игре против казино с бесконечным капиталом даже в безобидную игру понтера неизбежно ждет банкротство. Не избежал бы его и Германн, если бы, желая значительно преумножить свой капитал (47 тысяч), ставил постоянно на эту сумму против "проведшего весь век за картами и нажившего некогда миллионы" Чекалинского. Поэтому, чтобы превратить 47 тысяч в 376, он, как ни странно, выбрал правильную стратегию, загибая, как и азартный Чаплицкий, «пароли» и «пароли-пе». И хотя вероятность выиграть три раза подряд «семпелем» всего 12,5% (1/23), она все же значительно выше вероятности набрать эту сумму, играя, по примеру осторожного Сирина, «мирандолем» (вероятность, к примеру, сделать семикратное «руте» равно 1/128).

Германну, увы, не повезло — он обдернулся: «вместо туза у него стояла пиковая дама». Повезло читателям — появилась прекрасная повесть.

И хотя близкий друг Пушкина поэт Петр Вяземский писал:

Друзья! Кто хочет быть умен,
Тот по пословице поступит:
Продаст он книги, карты купит, —

всем советуем развивать свой интеллект, читая хорошую, в том числе карточную, литературу.

По материалам Одесской газеты «Слово».

Комментарии:

Тукан17:16; 10.01.2013
Ну Влад, как же так!
В Фараоне банкомет сначала кладет себе (направо), и если карта совпала, понтер проигрывает. Вероятность этого 1/13. Поэтому тут не 50 на 50, точнее надо считать. Хотя довольно близко. Потому банкометом всегда был хозяин дома, это как бы аналог казино.

Комментарии могут добавлять только зарегистрированные пользователи.