В «Записках...» известного русского юриста В. Барского, опубликованных в дореволюционной «Ниве», есть воспоминания о костромском процессе 1901 года. Судили директора-распорядителя Верхне-Волжской верфи, некоего господина К., проигравшего в преферанс 72 тысячи рублей ассигнациями. Деньги были казенные. Прокурор, кроме признания обвиняемого, располагал еще и естественными доказательствами. Он положил перед почтенным судьей несколько исписанных листов-пулек, припечатав их к столу истрепанной в игре колодой. И тут всех изумил судья. Рассеянно взглянув на колоду, он заученным жестом снял половину карт, а затем (так же машинально) отодвинул «вещдок» к прокурору...
В зале раздался смех. Впервые улыбнулся и сам обвиняемый. Он понял, что этот судья — картежник, и слишком суровое наказание ему не назначит.
В «Записках...» оказалась сноска, отправляющая любознательного читателя к газете «Юридические вести» за 1902 год. А там об этом процессе рассказано довольно подробно. Изложим только суть этого дела, имеющего нравоучительный смысл для каждого игрока.
Итак — Кострома. Начало нашего века. Созданная купцом Аношиным верфь процветала, спуская на водную гладь по два парусника к каждому навигационному сезону. Но вот объявились конкуренты из Санкт-Петербурга. Они начали возводить новую верфь на другой стороне Волги. Когда их работа подходила к концу, Аношин принял решение перекупить «вражеские доки», поручив переговоры своему директору-распорядителю. Он выдал ему из казны предприятия 72 тысячи рублей, повелел действовать решительно и укатил на месяц в Париж.
Обвиняемый К. (по происхождению из мещан) объяснил на суде, что в преферанс играет со студенческих лет, а когда впервые явился на переговоры, то застал руководство конкурирующей фирмы за отлично знакомым ему занятием — росписью пульки. Причем игра регулярно сопровождалась звоном бокалов, наполненных прекрасным молдавским шампанским.
"Передо мной извинились, — продолжал К., — деловой разговор предложили перенести, а пока посидеть у ломберного столика и принять участие в праздновании годовщины вступления на престол государя-императора. Отказаться было просто невозможно, к тому же игра весьма заинтересовала. И чем больше я наблюдал, тем более убеждался, что партнеры играют слабо, во всяком случае, — слабее меня, имеющего немалый опыт студенческих баталий. Я ведь и теорию изучал, особенно труд господина Ремизова, в котором обстоятельно изложено, как не проигрывать в преферанс.
- Признаюсь, — добавил К., поклявшийся говорить только правду, — у меня появилась мысль поиграть с этими «сапогами», ошибки которых были очевидны, а иной раз просто возмутительны. Правда, я видел, что ставка чрезмерно завышена — вист равнялся рублю, что было, конечно, мне не по карману. В первой пульке усатый господин, отрекомендовавшийся членом совета петербургской балтийской верфи, проиграл около пяти тысяч. Причем он отсчитал их с такой легкостью и улыбкой, словно эти бумажки только перегружали его бумажник. Во второй пульке проигрался сам хозяин конкурирующих доков. Он выложил на стол одиннадцать тысяч, которые по его приказу отсчитал слуга из ящика письменного стола. Сам же в это время безмятежно попивал шампанское.
А теперь послушаем прокурора. Страж закона сухо, но квалифицированно обрисовал ситуацию. Он без обиняков заявил, что подсудимый пал жертвой собственной корысти. Начав играть на казенные деньги, К. думал лишь о личном обогащении. Он считал, что легко выиграет несколько тысяч, а хозяин об этом и не узнает. Но, к несчастью, директор-распорядитель угодил в компанию профессиональных шулеров, состоявших на учете в полиции. Хозяин верфи, бывший старшина ярославского карточного клуба, сделавший в свое время немалые деньги на азартных играх, сохранил прежние связи. Он заблаговременно узнал от приказчика купца Аношина о предстоящих переговорах и навел справки об увлечениях доверенного лица. Затем вызвал из Ярославля знакомых картежников...
Прокурор упомянул, что дело об этих шулерах (по статье о мошенничестве) будет слушаться сразу после процесса о растрате, где они пока выступают как свидетели.
Адвокат подсудимого акцентировал внимание суда на «дьявольском» замысле профессионалов, сумевших расположить к себе доверчивого директора. Их нарочитые ошибки в игре, «сценарные» проигрыши служили одной цели — разжечь у намеченной жертвы желание поиграть. И эта тактика сработала безошибочно. Остальное было делом техники. Многоопытные шулера сдавали заведомо проигрышную карту своему незадачливому партнеру, полагавшемуся на свое умение разыгрывать сложные расклады и полностью доверявшему приятным в общении господам. Кстати, о переговорах по продаже верфи (ради чего К. переправился на другой берег Волги) никто и не вспоминал до тех пор, пока директор не остался без копейки. В первую ночь он выложил захваченные (на всякий случай) 22 тысячи, на следующий вечер (еще полный надежд на отыгрыш) подвез 50 тысяч казенных денег и до утра проиграл их без остатка.
Эта история весьма характерна для карточных нравов прошлого, да и нынешнего времени. К тому же она поучительна для самоуверенных и не слишком внимательных игроков. В популярную «трынку» такому «пижону» могут сдать три короля, оставив себе тройку тузов. В преферансе незаметная смена колоды производится для того, чтобы у намеченной жертвы оказался мизер взяток на пять, что тоже ведет к оглушительному проигрышу.
Впрочем, шулера предпочитают более элементарные игры — в очко, в буру, шарики-малики... И каждый игрок обязан быть начеку. Особенно в аэровокзалах, поездах, на пляжах. Всякие личности нынче встречаются — сразу и не раскусишь. Поэтому старайтесь не играть с незнакомыми улыбчивыми людьми, обычно выдающими себя за скучающих коммерсантов или лиц, приближенных к власти.
